Кумбха Мела

Обнаженные ценители индийской амриты
Фестиваль Кумбха Мела — самый массовый праздник на планете. Вероятно, из-за того, что многим хочется стать немножечко бессмертными.

ОМ. Поклонение Ганеше,
Держателю мудрости, воплощающему знание и изначальный свет,
Да озарит он мой ум. Да освободит его от незнания ради знания.
Да защитит он мой труд от лжи и неведения.
Да ниспошлет на меня вдохновение и благость,
Да будет мое повествование кратким, емким и увлекательным.

Переполох в небесных чертогах
Нескончаемо длится и длится битва индийских богов и демонов-асуров… Сияющий в славе Вишну — хранитель мироздания — разит врагов сверкающим диском. Мечущий молнии Индра-громовержец несется по небу в своей громыхающей колеснице, запряженной семью конями. Летит над врагами владыка вод Варуна в сверкающих доспехах. Градом стрел осыпает недостойных лучезарный Сурья — бог солнца. Исполняет свой страшный танец грозный Рудра-разрушитель. Сотрясает Вселенную его огненный трезубец, грозя низвергнуть в хаос все миры. Бешено стучит ритуальный барабан дамару. Приняв свои гневные облики, шестьдесят четыре великие ваджрайогини, спутницы богов, вступили в битву, защищая честь и славу своих божественных супругов: могучая Дурга, неукротимая Шакти, рокочущая Ганга, ужасающая Кали… Но не сдаются демоны-асуры: на месте, где упала капля их крови, встает полчище новых чудовищ, там, где покатилась одна голова, вырастает сотня новых, отрубленные руки продолжают держать оружие, а на их месте растут новые и новые…
Весь этот божественный переполох, как ни странно, случился из-за людей. Да, слабые смертные существа чуть было не положили конец счастливой жизни обитателей небес. Для этого оказалось достаточным не думать о божественном и приносить поменьше жертв. И чем больше людские сердца отвращались от владык сего мира, тем меньше у небожителей оставалось жизненной силы, так что возникла прямая угроза превращения божественных существ в существа смертные. Тогда обеспокоенные боги пошли за советом к творцу мира Брахме. И тот посоветовал: пришло время для того, чтобы поднять со дна молочного океана сосуд с напитком бессмертия — амритой.

Однако дело это сулило много хлопот, нужно было ни много ни мало вспахтать океанскую пучину. Одним богам это было не под силу. Тогда они решили временно выпустить из подземного мира своих врагов — демонических асуров, дабы удвоить усилия. Асуры согласились, но втайне решили украсть волшебный напиток, как только тот будет найден.
И вот работа закипела. В воды молочного океана окунули гору Мандару и обернули вокруг нее священного змея Васуки. Боги взялись за его хвост, а асуры за голову — получилась прекрасная мутовка, и пахтанье началось. Чего только во время пахтанья не поднималось на водную поверхность из белых глубин! И священная корова Камадук, исполняющая все желания, и неземной красоты девы апсары, и даже Айравата — некогда потерявшийся священный белый слон бога Индры…
Если мерить земным временем, боги и асуры трудились не покладая рук 11 тыс. лет. И вот наконец среди волн показался бог лекарей Дханвантари с сияющим сосудом, до краев наполненным амритой. Но не успели боги и глазом моргнуть, как асуры схватили спасительный напиток и унесли в свое подземное царство. Вот из-за этого и закипело страшное сражение, грозящее разрушить Вселенную. Долго никто не мог взять в нем верх…
Наконец, мудрый Вишну послал прекрасную апсару Мохини показать свое тело перед асурами. Заметались асуры и на мгновение забыли об амрите, а в это время могучий Джаянта, сын Индры, выхватил сосуд и понес в небесные чертоги. Но в спешке амрита немного расплескалась: четыре капли упали из переполненного сосуда в подземном мире, четыре — на земле, и еще четыре — в небе. Выпили боги амриту и немедленно победили асуров. Один только демон Раху сумел слизнуть последнюю каплю напитка, прежде чем его узнали. Метко бросил Вишну свой диск. Не успела капля проникнуть в тело демона. Но его бессмертная голова улетела в космос и до сих пор витает где-то между Луной и Солнцем, время от времени затмевая светила.

А в тех местах на земле, куда упали бесценные капли амриты (таковыми считают индийские города Аллахабад, Харидвар, Удджайн и Насик), с глубокой древности проводится фестиваль Кумбха Мела — Праздник кувшинов (санскр. «ярмарка кувшинов»), прославляющий бессмертие. Каждые три года в одном из вышеназванных городов собираются миряне и спустившиеся с гор отшельники садху (санскр. «чистые»), дабы поклониться святыням индуизма и смыть с себя в водах священных рек накопленные грехи. Кумбха Мела — самый людный праздник на планете. В 2007 году в нем приняли участие 70 млн. человек!

Фестиваль длится сорок дней, а время его проведения определяют жрецы-астрологи. В 2010 году праздник отмечали с 5 февраля по 21 марта в Харидваре, городе на севере Индии, в штате Уттаракханд. Те же астрологи вычисляют и так называемые королевские снаны (шахи снан) — дни, когда вода в священных реках (в Харидваре это Ганга и Джамна) превращается в амриту, пусть и менее сильного действия, чем та, которую пили боги. В дни королевских снан садху устраивают «голые парады» — шествия к реке в обнаженном виде с перемазанными пеплом лицами и ритуальным оружием в руках. Говорят, что тот, кто совершит в этот день омовение, не только очистится от грехов, но и обретет силы, с помощью которых возможно достичь духовного просветления и даже на время выйти за пределы этого мира, правда, нужно владеть соответствующими йогическими техниками.

Две встречи на пути
Лал Бабу (бабá на хинди значит — «отец», так уважительно именуют йогинов) знают в Варанаси почти все, кто пробыл там больше недели и не ставил перед собой цели «просто поглазеть». Глубокие морщины, седая борода и выцветшие голубые глаза, почти белые. Когда смотришь в них, кажется, что там отражается небо или Ганга, которую он созерцает всю жизнь, пока его не одолевают духовно озабоченные:
— Ха-ха-ха… Кто создал этот мир? Никто не знает, кто создал этот мир. Никто не знает, кто создал Небо, Звезды, Океан.
— Благословите нас…
— Ха-ха! Я не благословляю. Он благословляет, Он — водитель, мы — пассажиры.
— А как нам воспитывать детей?
— Не давите на них. У каждого свой Путь и своя задача, пусть они выполняют свою, — Баба смеется как ребенок.
— Вы преподаете йогу?
— Я? Йогу? Ха-ха-ха! Какую йогу? Нет, это к тем, что там, на гхатах. Там у них большие вывески «Приходите, мы вас научим йоге». Ха-ха-ха! Я не знаю, что они делают и что преподают. Люди приезжают на одну-две недели, проходят курс, а потом вешают объявление: Я — УЧИТЕЛЬ!!! Ха-ха-ха-ха!
— А-а-а, вы едете на Кумбха Мелу? М-да. Да-а-а-а-а, там будет много народу…

У Шиваратри Гири скоро день рождения. Он родился в Маха-Шиваратри — Великую ночь Шивы, и его имя определило его судьбу. Флейта в руках Шиваратри Гири поет и плачет — это подарок Харипрасада Чаурасьи, великого флейтиста современности. Они друзья и почти ровесники.
— А вот еще одна флейта, — говорит Шиваратри Гири. Он продает очень качественные флейты, которые лично заказывает у лучших мастеров. Его дом мало похож на традиционный дом индуса: круглый особняк среди террас и рисовых полей, ручей вдоль забора, тень большого валуна… Может быть, тому виной его жена-американка? Как бы там ни было, от мягких ковров, картин на стенах и всей обстановки веет уютом, который не часто найдешь в жилище индийского йога.
Возвращаемся к обсуждению фестиваля:
— Да, когда-то Кумбха Мела была великим событием, настоящим духовным праздником, а теперь все больше похожа на шоу.
— А вы пойдете на фестиваль?
— Я не пойду — был уже столько раз. Но вы сходите, сходите, составьте свое мнение. И вообще это большой праздник.

Самый главный день
Пустырь на правом берегу Ганги, напротив Хар-ки-паири — гхатов Харидвара, ведущих к реке, — сплошной палаточный лагерь. Здесь все кипит, и жизнь бьет ключом. Здесь почти вся Индия: туристы-однодневки, монахи, калпаваси (временные монахи-миряне), пандиты (почетные брахманы), пурохиты (простые брахманы), полиция, волонтеры, гиды, члены организованных групп, продавцы цветов, молока, брадобреи, чиновники, нищие и святые. Раджастан, Керала, Бенгалия, Махараштра, Непал и Тамилнад. Вавилонское столпотворение. Хар-ки-паири красочно украшены фонариками, через Гангу наведены мосты — зрелище фантастическое. Организация и меры предосторожности для Индии беспрецедентны. Много полиции и военных. Столь массовое сборище — настоящее испытание для властей. Чего только стоят 28 водонапорных башен, 200 тыс. туалетов, 340 км водопроводных труб и 450 км линий электропередач, которые провели в 2007 году ради комфорта обитателей гигантского палаточного городка. В 2010-м было не хуже. Что только не сделаешь ради богов и туристов!

10 февраля, вечер накануне Ганга аарати (обряда поклонения Ганге). В Харидваре это не так красиво и красочно, как в Варанаси, но энергетика сумасшедшая. «Хара Махадев!» — скандируют тысячи. Ревут раковины, пылают ритуальные светильники, дым стелется над Гангой.
Русские паломники внимают гуруджи (так называют учителя): «Ничего не делайте, медитируйте всю ночь, уйдите глубже внутрь себя, это очень важный день, это кульминация Кумбха Мела». В лагере бабов тоже расслаблено. Кто-то забивает чиллум, кто-то картинно позирует, выставив достоинство Шивы напоказ камерам, кто-то не реагирует или отворачивается. Гирлянды над образом Трехглазого Шивы, мирно пылает костер, бабы ужинают. Спускается ночь, над Гангой летят мантры и бхаджаны (песнопения). Потом наступает тишина.

Люди приезжают сюда, чтобы увидеть святых, йогов, мудрецов, пообщаться с ними, прикоснуться к их стопам и увезти домой частичку этого грандиозного события. Здесь ходят от лагеря к лагерю, слушают легенды и проповеди, участвуют в даршанах (созерцаниях), молятся, медитируют, омываются в священных водах Ганги, раздают подаяние, постятся, принимают посвящение, просят за родственников и ищут своего единственного Гуру или просто слоняются любопытства ради. Но самое главное событие Кумбха Мелы — это конечно же королевский снан, в котором примут участие живые святые. И мы ложимся спать в его предвкушении.

Бабы и саньяси (лесные отшельники) — самая почитаемая часть индийского общества, «самые святые из всех святых». Одетые в небесные или в шафрановые одежды, покрытые пеплом и священными знаками, вооруженные трезубцами и котелками для подаяний, часто босые, они узнаваемы на дорогах Индии, в городах, в транспорте. Бабы колесят по дорогам страны от одного святого места к другому, от одного храма к другому. Иногда больше похожие на грязных бомжей, чем на подвижников, они — самая колоритная часть индийского общества.

Для садху разных школ Кумбха Мела — своеобразный духовный собор, на котором обсуждаются (зачастую очень бурно) как теологические вопросы, так и более приземленные темы, касающиеся проблем деревенских жителей, на землях которых живет тот или иной садху. Так, в 2010 году на повестке дня стояла проблема загрязнения истоков Ганги и Джамны.
И только на Кумбха Меле они собираются под знаменем своей акхары (ордена). Они стекаются со всей Индии, из своих матх (йогических монастырей), ашрамов (обителей), от своих дхун (костров), из своих пещер, с горных пиков и перевалов, из дремучих лесов, чтобы встретиться здесь и отметить великое событие. От трех до шести раз в течение фестиваля проводится большое королевское купание. Аскеты во время этого события часто бывают непредсказуемы, а иногда даже агрессивны. Внутри акхар существует сложная иерархия, да и взаимоотношения между орденами тоже непростые. Ордены договариваются друг с другом о порядке купания и порядке проведения церемоний. Иногда разногласия в этих вопросах приводят к очень серьезным конфликтам. Ордены делятся на шиваитские (поклоняющиеся Шиве) и вайшнавские (поклоняющиеся Вишну). Внешне их можно узнать по священным знакам на лбу: вертикальные линии — вайшнавы, горизонтальные — шайвы. Первыми совершают омовения самые многочисленные и почитаемые ордена, такие как Джуна-акхара, Ниранджани-акхара, Агни-Акхара.

Все дороги, ведущие к месту главного события, — Хар-ки-паири, блокированы полицией. Пришлось вставать в четыре утра и ждать на главной улице несколько часов. Беспрепятственно пускали только аккредитованную прессу, и то на специально построенную площадку над гхатами. Пробиваться через толпу и лабиринты из досок — не самое приятное занятие. Промыкавшись пару часов и наконец выбравшись на главный гхат, мы полезли купаться в Гангу. Через десять минут после нашего омовения толпа вдруг приходит в движение и… рассыпается. На набережной появляются бабы, увешанные рудракшей и покрытые священной золой. Они размахивают трезубцами, мечами и палками, и, выкрикивая мантры, забрасывают Гангу цветочными гирляндами. Потом их поток вдруг останавливается и святые неспешно выстраиваются у самой кромки воды. Поют мантры, мочатся в реку и тут же гурьбой бросаются в воду, брызгаясь и резвясь как дети…

Прощание
Лучи восходящего солнца золотят края облаков. На горизонте под крылом еще спит Индия с ее богами, горами, белоснежными пляжами, с храмами и дворцами, с ужасающей нищетой и невероятным богатством, с ее Гималаями, специями и кокосовыми орехами, с ее мошенниками и ищущими себя иностранцами, с пройдохами, святыми, йогами, с ужасающей безалаберностью и ничем не постижимой сущностью. И когда меня спросят: «Ну, как там Кумбха Мела?» Я, наверное, отвечу: «Нормально» — и, может быть, дам им почитать этот рассказ.