Ощущения и впечатления

Мои впечатления об Индии вряд ли заинтересуют тех, кому в воспоминаниях там уже побывавших важны адреса, маршруты, цены и т.п. Я живу в очень рациональном мире, поэтому в редкие отпуска стараюсь отрешиться от здравой логики и жить эмоциями и ощущениями. Для меня эта поездка была полна открытий и откровений совершенно неожиданно для меня самой. День, когда я приняла решение ехать дикарем и написала Анне, прошу считать днем временного помрачения моего сознания. Я, постоянно путешествующая по Европе, просто не могла себе представить условий такого путешествия, мои искривленные пятизвездочным бытом мозги не содержали никакой полезной на этот счет информации, а предложение было весьма заманчивым. То есть пещеры Эллоры и Аджанты манили, как сирены, завлекавшие аргонавтов, а разум дремал под это пение. Поэтому мой рассказ – скорее набор наиболее ярких впечатлений, чем хронологическая повесть о нашей поездке.

Ощущение первое - покупка рюкзака

Я путешестую очень много, поэтому различных баулов для транспортировки всего необходимого в доме скопилось великое множество. Чемоданы, как мраморные слоники на комоде уездной вдовушки, населяют мой дом и носят названия вроде «трехдневный», «недельный деловой», «недельный для отдыха»; еще имеется несметное количество саквояжей, сумок, портпледов. Но в Аниных рекомендациях четко значился рюкзак. При моей робкой попытке выяснить, нельзя ли обойтись чем-то другим, мне твердо дали понять, что все необходимое тащится на горбу, а руки оставляются свободными на всякий непредвиденный случай. Как человек суеверный я откладывала покупку данного предмета до получения визы, а поскольку паспорт мой без конца кочует из посольства в посольство, то визу я получила, как и положено, в последний день. Пришлось ехать в спортивный магазин, где я абсолютно растерялась, что случается со мной крайне редко. Дело в том, что баулы вмещающие все для меня в поездке необходимое, я вряд ли бы сумела пронести дальше двух шагов, а то что я реально могла унести – было прискорбно мало для моего минимального джентлеменского набора. Поверьте, что 45 литров для современной женщины – это чуть больше пляжной сумки и повседневной косметички вместе взятых. Далее следовал мучительный выбор из того, что мне жизненно необходимо, и того, что в принципе может пригодиться. Плюс над душой довлел злосчастный Анин список рекомендованных вещей
(понятно, что кружкой, вилкой и прочей ерундой я просто прененбрегла). Когда раздутое во все стороны сине-белое чудище стояло у стены, мой муж скептически
взвесил его на руке и спросил: «Ты его на себе понесешь?» За 10 лет нашей совместной жизни он впервые увидел во мне туриста, впрочем, я в себе тоже.

Ощущение второе – Бомбей

Я за свою жизнь объездила много всяких дыр. Что уж говорить – на карте нашей любимой Родины их немало и условия жизни в них более чем спартанские. Если говорить о грязи, то мало что может сравниться с трущобными районами Александрии. Мумбай безусловно стойко держит первенство в рейтинге помоек этого мира. Никто и никогда уже не сможет меня в этом переубедить: люди, спящие в серо-коричневых сиротских одеялах на мостовых, под заборами, под автострадами, вдоль оргаждений, прямо на земле, дети, играющие в отбросах, козы, жующие обертки из-под чипсов, стайки тощих собак, снующие во всем этом – это основное и весьма многочисленное население этого мегаполиса. Что бы мне ни рассказывали о красотах викторианских зданий, о тенистых садах и парках, о великолепии современной архитектуры Бомбея, Мумбай – это Мумбай. Может быть, какой-то незначительный процент 20-миллионного населения этой деловой столицы и живет достойно, но основная масса людей здесь – нищие. Если дополнить картинку архитектурой их жилья (какие-то тесно налепленные вагончики, хибарки типа гибрида пивного ларька и сельской автобусной остановки), шумом бомбейских улиц (самым тихим закоулком города оказался лепрозорий), резкими запахами еды и гниющего мусора и броуновским движением всеобщей суеты, да сверху приправить соусом палящего полуденного солнца, вы в полной мере сможете представить себе этот город. Бомбей длинно тянется вдоль побережья Аравийского моря, которое в этом месте почему-то имеет коричневый цвет и соответствующий запах. Когда выплываешь на кораблике в море, складывается ощущение, что город-гигант пытается поймать утлое суденышко своими жадными ладонями. Со всех сторон обступает промышленно- урбанистический пейзаж, сразу вспоминаются все прочитанные в детстве фантастические книги про антимиры.
Первой ошибкой моих спутниц была отправка меня с Наташей в районе Коллабы на поиск жилья (там один чел на анином сайте пару адресов накидал, заботливо мною забитых в телефон). Мой организм, адаптированный к шератонам и хилтонам, отказывался понимать, куда судьба толкает его ранним утром после бессонного ночного перелета. Тут надо сразу оговориться, что до этого я в Индии была дважды, но оба раза судьба миловала мне отели 5* и семью вполне обеспеченных индусов, у которых я жила в Агре. В районе Коллабы мой мир полностью опрокинулся. Мозг отказывался воспринимать грязные конурки с несвежим бельем, отваливающиейся штукатуркой и паутиной в углах как место, где я смогу провести хотя бы пару часов. Естественно, я так и не сумела сделать выбор (это великое знание пришло ко мне уже под конец путешествия, когда мы с Наташкой же после двухчасового брождения по разным трущобам радостно нашли комнатенку, выкрашенную в игривый розовый цвет с тремя сдвинутыми кроватями и рваными полотенцами)....за 1210 рупий.

Ощущение третье – пещеры

Ни одна из фотографий, ни один самый замечательный путеводитель никогда не смогут передать томной прелести Эллоры, даже не мечтайте. Невысокий холм, где вырыты все эти сокровищницы, со стороны весьма неказист – обожжен беспощадным индийским солнцем до серого цвета, покрыт какими-то колючими кусточками, кое-где видны следы высохших водопадов. Можно только представлять, как живописно это место бывает сразу после муссонов, когда в Индии расцветает каждая палка. Если следовать правилам и нумерации пещер, то сначала ты попадаешь в царство Будды. Резба буддийских пещер незамысловата, сюжет один – Просветленный всех мыслимых размеров, во всевозможных сидячих позах (их оказывается не так мало). Но какая энергетика! Какое сладостное блаженство в тягучий знойный полдень растянуться в тени пещеры, смотреть на окрестные пальмовые рощи, пить из бутылки теплую воду и ни о чем не думать! Редкое в наши дни наслаждение. Я сделала множество фотографий Наташки, спящей прямо в пещере, Инны, жмурящейся на солнце как мартовский котенок – лица умиротворенные, расслабленные. Аня же все это время была на боевом посту: снимала барельефы на фотоаппарат и камеру, поэтому не останавливалась и не расслаблялась. Будды, будды… Сколько их? Подсмотренная картинка – буддийские монахи в своих солнечных одеяниях как диковинные цветы в этих древних застывших храмах.
Но самое удивительное впечатление оставляет Кайлаш. Это уже индуистская страница истории Эллоры. Мы его впервые увидели вечером перед закатом в длинных неверных тенях. Внутрь не пошли, так как до закрытия (совершенный каламбур – часы работы пещер) оставалось полчаса, а обошли по горе сверху. Описать это неверояное творение человеческих рук невозможно, поскольку и сотворить подобное совершенство в те далекие времена из единого куска базальта без каких-либо машин и инженерных приспособлений представляется нереальным. Но косые закатные лучи на крышах Кайлаша – одно из самых сильных и ярких моих впечатлений.
Через пару дней мы сюда вернемся и будем двигаться дальше по индуистским и джайнским пещерам, останавливаясь там, где больше понравится, не торопясь переходя от одного барельефа к другому, разглядывая совершенные формы богов и великолепные женские фигуры (поименно их знает только Аня, поэтому интересующиеся могут получить информацию у нее) и удивляясь мастерству древних скульпторов, сумевших вдохнуть жизнь в эти лица, отразить на каждом из них характер и неповторимость. Мы поднимемся наверх холма, где среди маленьких пещерок вьется русло пересохшего водопада, а в оставшихся от него мелких теплых заводях плещутся рыбки, мы будем шагать среди колючих кустарников к далеким джайнским пещерам, будем сползать со скалы по узкой козьей тропки (лично я сползала не так поэтично, страхуемая всеми девчонками и вспоминая все свои прегрешения), будем сидеть на балкончике одной из пещер со сказочным видом на всю долину… И поверьте, если бы было еще время, мы бы приехали сюда и в третий раз – Эллора добра и ласкова, щедра на подарки вроде аллегорических смешных барельефов или акустических пещер, где звуки льются и
уносятся под каменные своды, а потом рассыпаются по стенам, цепляются за колонны.
Аджанту же следует посетить только для общего развития и отметки в самосознании «тут тоже был». В купленном в Аурангабаде мной и Аней альбомчике продемонстрирована масса прелестных фресок, которых я так и не сумела найти. В пещерах довольно темно, ведутся работы по консервированию фресок, поэтому воняет химией до головной боли. Масса служителей, норовящих содрать с вас десятку-другую за право сфотографировать там, где это запрещено. Создается впечатление, что там, где еще что-то осталось, специально созданы невыносимые условия (темнота, очень плохая подсветка, искажающая цвета и даже выражения лиц), чтобы туристы там надолго не задерживались. Зато в Аджанте оказалось много туристов из местного населения, все нам радостно улыбались, норовили всучить нам на руки своих младенцев и сфотографироваться с обалдевшими белыми женщинами. Слово «дамы» нам явно не подходило, поскольку условия нашего проживания и передвижения по сей благословенной земле не позволяли соответствовать. Обгорелые носы, грязные пятки, не первой свежести футболки как-то не вяжутся с дамским обликом, а уж биди в зубах у существа женского пола приводит встречных индийцев в полное замешательство.
Возле последних пещер Аджанты живут обезьяны и огромное множество бурундуков. Самцы последних весьма любопытны и бесстрашны, подбегают очень близко, у Инки на счастье с собой оказались семечки, но это вам не кремлевские белки, это гордый маленький народец, который при моей попытке пойти на сближение тут же врассыпную скрывается в траве.

Впечатление четвертое – Кашид

Всю первую половину нашего путешествия Кашид был для нас путеводной звездой, той землей обетованной, где мы наконец сумеем расслабиться после страданий и ужасов быта в Мумбае и Аурангабаде. Мы все мечтали об этом райском уголке. Нашла эту точку на карте Инка, я интересовалась у своих индийских друзей и получила весьма вдохновляющие отклики. Поэтому когда встал вопрос ехать ли 12 часов до Гоа (где все уже были) или 5 часов до Кашида, для меня второй вариант был абсолютно ясен. Тем более после ночи в вагоне третьего класса (это как в нашем плацкарте, только третья полка тоже является жилой), где я спала на второй полке – этакая серединка биг-мака, где невозможно сесть или выпрямиться. Аня к этому моменту со своей мечтой о Гоа была инактивирована кишечным расстройством – проявилась изумительная пина-коллада с вечера (мы, девушки менее изысканные, пили пиво), поэтому направление на Кашид было признано приоритетным. Первым удивлением было отсутствие автобусного сообщения с этим райским уголком. Мой разум, не имевший возможности выспаться ночью на средней полке, мирно дремал, пока мы
с Натальей искали джип для транспортировки нашего изрядно общипанного, но непобежденного коллектива на побережье.
Общение с местным населением Индии сильно разнится в зависимости от того, кем вы для них являетесь. До этой поездки я общалась только с небольшой обеспеченной прослойкой этой страны, где все мне были рады как гостю. Когда ты в кроссовках и с рюкзаком ступаешь на землю Благословенной, ты сразу становишься потенциальным средством обогащения для миллионов таксистов, владельцев ночлежек (отелями я до сих пор это не научилась называть) и забегаловок, разных там официантов, а если повезет, то еще и полицейских и прочей бюрократической твари, коих в стране с миллиардным населением весьма внушительное количество. В результате общения с этими милыми людьми можно стать неврастеником, человеконенавистником или философом. Четверо белых баб с необъятными рюкзаками (только наташкин баул чего стоил!) неминуемо становятся потенциальными жертвами обмана, обсчета, банального надувательства. К этому надо быть морально готовым, медленно и неоднократно повторять оговоренную цену, лучше написать заранее на бумажке что-то вроде договора сторон и дать подписать ее второй стороне. Одним словом, наш водила до Кашида в районе Алибага решил взбунтоваться и начал качать права. Однако не на тех напал, хотя и отомстил нам мелко – высадил на самом краю Кашида.
Посему пришлось километра 3 топать ножками, как взаправским туристам, по петляющей дороге, таща на себе все пожитки. Причем у Инны заклинило название какого-то отеля, где якобы весьма приличные условия за весьма умеренные цены. К середине пути случились санитарные потери – Аня села на обочине и отказалась «переться неизвестно куда». Принимая во внимание ее плачевное состояние с самого утра и голодную диету, оставили ей в компанию Инку и всю поклажу, а сами пошли на поиски земного рая.
Рай стоил от 5500 рупий за ночь на всю команду, причем цена завтрак не включала. Пришлось покинуть его терииторию несолоно хлебавши и в последних лучах заходящего солнца отчаянно искать хоть какой-то ночлег, т.к. остаться индийской ночью просто на улице даже в наши воспаленные мозги прийти не могло. Тем более что невыносимо хотелось помыться и хоть что-нибудь съесть – в отличие от наших горе-водил мы не обедали. Пропилив в гору еще сотню метров мы обнаружили «приют одинокого путника» - такое же убогое заведение, но с курортными расценками за те же свинские условия. Туда-то мы и отнесли вещи и подруг по несчастью. Съев на ужин что-то холодно-подгорелое (причем готовилось оно больше часа), мы решили-таки сходить к морю. В темноте, светя себе под ноги фонариком, чтобы не побеспокоить представителей местной фауны, мы обнаружили, что практически весь берег обнесен заборами с надписями «частная территория». Но не это было предметом разочарования – когда мы все же проникли на пляж, то обнаружили, что «бесконечная полоса белого песка» покрыта всеми отбросами человеческой цивилизации. В свете магических индийских звезд и наших фонариков зрелище это было почему-то особенно тягостно. После этого голос рассудка проснулся и прислушался к аниным пискам, что она-де здесь больше ни дня не останется (интересно, куда бедняжка собиралась без знания языка, но с кишечным расстройством?). Инка по случаю крушения мечты окончательно сникла, а Наталья уже температурила (сказались кондиционеры в третьем классе).

Впечатление пятое – бегство из Кашида, или самый яркий день

Общение с менеджером нашего мотеля однозначно указало в направлении Рохи (есть такая точка на бескрайней карте Махараштры), где якобы ходит экспресс на Гоа и масса туристических автобусов. Дорога до Рохи на пойманном нами рикше – самое яркое и красочное мое воспоминание: тропические леса чередовались яркими деревеньками, где живут натуральным хозяйствой, неиспорченные цивлизацией и туристической индустрией индийцы улыбались нам и махали вслед, вдоль дороги цвели диковинные цветы и сказочной красоты деревья, сонные заводи с мирно гуляющими цаплями напоминали зеркала в заленых оправх разнотравья, иногда мелькали индуистские храмы пряничной раскраски, словом, то, что обычно не успевают увидеть путешественники, как культурные, так и дикие. Правда, случилась вторая санитарная потеря – Наталья окончательно разболелась и всю дорогу спала в тряской повозке рикши. Селение Роха абсолютно недостойно пера художника. Когда мы прибыли на станцию, гоанский экспресс уже час как убыл, а следующий ожидался через день. Касса для иностранцев была закрыта до того же момента, а служащие этого
милого полустанка не говорили по-английски. Зато местный люд нам дивился, как дивятся у нас в деревне иномарке и мужику в галстуке за рулем. Мы несомненно были в самом эпицентре внимания, даже городская сумасшедшая подползла к нам под ноги и что-то лопотала. Наталья в этот день была мне не помощник, поэтому как носитель языка я была совершенно одинока. Аня пыталась оказать какое-то содействие, но она, как большинство соотечественников, убеждена, что чем громче спросишь, тем лучше тебя поймут. Непуганные жители Рохи и так были впечатлены нашим цветистым табором, а когда на них кричали, вообще столбенели. На наше счастье нашелся дежурный по этой станции (о-о-очень большой начальник), объяснивший на ломаном английском, что сегодня в сторону Гоа не пойдет ничего (о туристических автобусах он вообще не слышал), поэтому нам лучше доехать до Панвела на электричке, которая сейчас придет, а после которой уже ничего не придет до завтра. На мой усталый кивок он выбил четыре картонных квадратика, с которыми мы и погрузились в электричку.
Это индийское транспортное средство по форме являет собой вагон без оконных стекол и дверных створок, а по сути – восточный базар на колесах. Едут в этом чуде цивилизации в-основном простые люди из одного селения в другое с нехитрыми своими пожитками, детьми, проблемами. Но большинство улыбаются весьма доброжелательно, позируют фотоаппарату, беззастенчиво рассматривают нашу живописную группу. Женщины все в ярких одеждах, большинство – в сари, только мусульманки одеты в темные платья и платки. Отдельно нужно описать торговцев, которые ходят со своим товаром, вопя на весь вагон. Еда расфасована в газетные обрывки, сладости – в целлофан. Один такой общепитовец при нас докрашивал салат прямо посреди вагона грязными руками, народ при этом у него смело покупал функтики с едой. Женщины-торговки, таскающие на себе весьма тяжкие корзины, босые, бедно одетые, а в ушах и на шее – фантастические драгоценности. Аня объяснила, что это свадебные украшения, которые дарит невесте семья жениха, их носят всю жизнь. Электричка идет медленно, при желании можно спрыгнуть с подножки где захочешь.
Город-герой Панвел встретил нас весьма неласково толпой чумазых малолетних попрошаек и тучами комаров, видать голодавших все предшествующие нашему приезду тысячелетия. Смеркалось, хотелось определиться с отбытием в Гоа и первым за день приемом пищи. В вокзальных кассах быстро выяснилось, что по случаю разгара сезона билетов нет, но возможна бронь (это если турагентства до отхода поезда не выкупают приличные места), причем за бронь ты платишь вперед, что не гарантирует получение билета. При этом в очереди на бронь помимо тебя числятся еще фамилии. От безысходности взяли бронь и отправились на поиски еды. Какой-то добрый самаритянин из местных, но понимающих английскую речь, направил наши стопы (точнее колеса наших рикш) к 3-звездному отелю, где имелся ресторан. Это был самый роскошный ужин за всю поездку: белые скатерти, кондиционеры, официанты в смокингах и т.д. Публика только местная из небедных сословий. И тут мы – немытые, вымотанные, с грязнючими рюкзаками и непечатным лексиконом в устах. Инна с голоду заказала 7 перемен блюд, которые слегка лишь попробовала, Наталья третировала официантов требованиями отключить кондиционер (который они с упорством достойным победителей Александра Македонского вкючали обратно ровно через 10 минут), Аня всем своим существом изображала презрение к пище, я же настолько устала, что даже не могла понять, чего бы я сумела потребить в этой немыслимой для нас роскоши.
Глубокой ночью мы покинули этот городок в направлении Гоа, получив по брони реальные билеты в вагон второго класса. Поезд опоздал всего на пару часов…

Впечатление шестое – Гоа

В этом земном раю я уже успела побывать дважды, поэтому третий визит для меня не таил неожиданностей, но как всегда я ошиблась. По приезде выяснилось, что номеров в отеле нам никто не забронировал, и мест там в принципе нет. Отель большой, но основная его часть еще пустует по случаю долгостроя, функционируют лишь несколько корпусочков, до отказа забитых нашими шумными соотечественниками.
Том определил нас в квартиру своего друга, чистую и просторную, но всего лишь с одной двуспальной кроватью, зато с двумя санузлами. Все бы ничего, но очень сложно всю ночь провести сидя на унитазе… Плетеная кушетка тоже коротковата даже для невысокой Инны, а уж о том, чтобы положить на нее Наталью речи быть не могло, поэтому вопрос ночлега оставался острым. В первый раз за проведенное время нам удалось постирать все, что требовало стирки, развесились на всем, включая плетеные стулья и велосипед, благо что размеры лоджии позволяли.
Океан (на самом деле Аравийское море) был теплым и ласковым, а после всех страданий купание показалось нам таким подарком судьбы, который бывает лишь раз в жизни. В пляжном баре кормили нас весьма сносно, а главное – не пихали во все блюда то немыслимое количество специй, чем страдает большинство гостеприимных индийских ресторанов. Поэтому мы не стали искать других пищевых точек, а обосновались в этом барчике как постоянные клиенты. Первая ночь в этой квартирке достойна отдельного рассказа. От радости прибытия мы с вечера основательно заправились местным ромом с колой, после чего оказалось, что Инна и Наташа уже спят в единственной кровати, а нам с Аней были обещаны матрацы. Ими оказались клеенчатые циновки с лежаков, влажные и полные песка, причем их было всего три. Пришлось уплотнять спящих девушек Аней, а я сложила эти подстилки друг на друга на полу (между прочим, кафельном) и попыталась с помощью снотворного уйти в царство Морфея. Часов в пять утра в серых проблесках рассвета я поняла, что в постели я не одна. Откинув простынь, я обнаружила полчища муравьев в постели и на себе любимой. Стало обидно до слез, вспомнились древние пытки с помещением провинившегося в муравейник, хотелось понять, что же такого сделала я (мысль о собственной безмозглости на фоне паров рома голову не посетила). Вытряхнув постель с балкона, я позвонила мужу в Москву и разрыдалась, услышав родной голос. Утро я встретила калачиком на плетеной кушетке с затекшими конечностями и позвоночником.
Поэтому предложенную нам в обед квартиру с четырьмя спальными местами я восприняла как дар небес. Квартира была очень уютной, чистой и солнечной, т.к. стены были покрашены в желтый цвет. К благам цивилизации относились горячая вода, кондиционер, газовая плита с возможностью варить чай и кофе, холодильник для фруктов и напитков и даже телевизор. Еще имелось два балкона: один – для сушки белья, другой с креслами и столиком для неспешных трапез и чаепития. Жизнь налаживалась, несмотря ни на что! После этого можно было беззаботно наслаждаться пляжем, утренним омлетом в баре, фруктами из ближайшей (5 км) фруктовой лавки, можно было съездить на рынок в Анджуну за нехитрыми индийскими сувенирами и одежками. Там Наталья оторвалась по полной программе, но больше всех отличилась Инна.
Пока мы с Наташей пили сок из кокосов, Инна куда-то незаметно исчезла. Через 10 минут мы ее обнаружили в одной из лавок, покупающей ситар. Оказывается, Инна увлекается музыкальными инструментами и приобретает их для души. Данная бандура была ростом с саму Инну, содержалась в жутком хлипком футляре черного цвета, в результате чего Инна стала напоминать отставшего от оркестра участника одесского погребения (прямо по Жванецкому), а наша компания приобрела еще более живописный вид.

Впечатление главное – общение с коренным населением

Те, кто утверждает, что в Индии каждая собака говорит по-английски, глубоко заблуждаются. Этот язык настолько же похож на английский, насколько наши российские старушки похожи на Елизавету Вторую. Основная масса населения, проживающая не непосредственно возле туристических троп, не владеет никакой разновидностью английского, они способны лишь радостно улыбаться, кивать и делать удивленные глаза. Но это – лучшая часть населения Индии: они добры, приветливы, мечтают только потрогать руками Вашу белую кожу и сфотографироваться с Вами, предварительно всучив Вам своих младенцев.
Все, кто мало-мальски соприкасается с туристическим бизнесом, спят и видят, как ободрать Вас по полной программе (благо, фантазия у них небогатая). Когда за грязную каморку с неработающим унитазом и дохлыми летучими мышами с Вас пытаются содрать 700-800 рупий, это нормально – им Шива ниспослал легкую добычу, с которой они хотят поиметь по максимуму. Таксисты (особенно в Бомбее) пытаются за Ваш счет прокормить всю свою многочисленную семью целый месяц, а когда Вы напоминаете условия первоначального договора, начинают злиться и орать, призывая в свидетели всю улицу. Тут надо держаться твердо, но спокойно, хотя последнее весьма затруднительно, поскольку ор производится на местном диалекте, и Вы не в силах понять смысл пламенных речей. Не надо поддаваться и на слезные речи о бедности, количестве детей, лишних метрах, которые Вас прокатили – это традиционные разводки. Белый человек должен быть тверд и непреклонен и иметь в руке (а не в кошельке) оговоренную ранее сумму без сдачи. Аргумент один: либо эти деньги, либо полиция. Последний аргумент, увы, не железный, поскольку во многих местах полиция придерживается интересов местных жителей, а «белые обезьяны» по определению должны им всем.
Так с нами произошло в Бомбее, когда таксист отказался отдавать наши рюкзаки, запертые в багажнике, якобы потратив на нас больше времени, при этом он показывал на счетчик (который был включен задолго до нас) и утверждал, что объехал с нами весь Мумбай, хотя весь путь от Вокзала Виктории до Коллабы составляет 15 минут. Полицейский заставил нас оплатить весь этот счетчик, после чего поехал на том же такси делить выручку. И не пытайтесь подкупить местных представителей власти! Взятки они берут лишь от своих, а иностранцы имеют возможность получить непередаваемые воспоминания об индийской тюрьме. В самолете на родину мы встретили этаких счастливцев, надо сказать, весьма помятых и аутичных.
Чаевых местным жителям всегда мало, даже если Вы даете деньги ни за что. Смотритель в пещере, получив 2 рупии просто так, долго ходил за мной, утверждая, что этой суммы явно мало за его вековое сидение в этой пещере. Человек, сдавший нам в Гоа квартиру, явился на следующий день с заявлением, что сумма, уже заплаченная нами, распространяется лишь на 2 человек, а поскольку нас четверо – извольте доплатить. Переговоры заняли минут сорок, при этом он улыбался, желал нам всем счастья, но к вечеру конфисковал телевизор, видимо, в качестве штрафа. А за первую квартиру, где я ночь наслаждалась непосредственной близостью фауны, с нас содрали за две ночи, а требовали за все пять, поскольку «на нас рассчитывали».
Официанты могут не донести половину из заказанных Вами блюд, но методично включат в счет все, при этом чеки выписываются не на английском, так что понять, за что Вы платите, практически невозможно. Если Вы просите заменить блюдо по случаю его переперченности, то будьте уверены, что платить Вам придется за оба. И хотя это деньги небольшие, остается неприятный осадок, что тебя нагло обманули.
Отдельная песня – индийская бюрократия. Мы с ней столкнулись на Вокзале Виктория по возвращении из Аурангабада. Дело в том, что перед отъездом в край пещер мы благоразумно сдали лишние вещи (куртки, купальники и Наташкин лыжный костюм) в камеру хранения. Трагической ошибкой было доверить квитанцию Наталье. Приехав вновь в Бомбей, мы планировали быстро (!) забрать багаж, позавтракать и отправиться к морю. Но ни тут-то! Наталья где-то посеяла этот кусочек серой бумажки, и тут началось: укажите Ваши сумки, напишите заявление, подпишите его у начальника багажной службы, уплатите гос. Пошлину (номинал – 20 рупий, но удалось купить эту гербовую бумажку за 100), поставьте печать в канцелярии, опишите содержимое сумок. При этом каждый из искомых чиновников отыскивался с неимоверными усилиями в разных концах вокзала, нас сопровождала стайка от 2 до 4 полупьяных в столь ранний час индусов, нам приходилось ждать открытия каких-то мистических окошек, при этом.
Аня с Инной были оставлены на полу в центре вокзала без какой-либо информации (Казанский и Курский вокзалы Москвы стерильно чистые по сравнению с Викторией!). Все действо заняло два часа, отняло кучу нервов, сил, но не сломило дух. Поверьте, что в своих командировках по России и за ее пределами я попадала в разные ситуации, но такой бюрократии и лени я не видела НИГДЕ.

Никогда доселе меня так не тянуло на Родину… Никогда я не любила Аэрофлот до этой нашей одиссеи… Но в Индию буду продолжать ездить, очарованная ее самобытностью, только, видимо, более цивилизованным путем.