По обе стороны Гималаев. Лхаса, 2 день
первый день в Лхасе
Плескались мы с маслом долго. Перемазались все. Технология приготовления была такова – вначале мы жарили продукт в масле, потом отмывали его от перца в бульоне, поливали соевым соусом и пытались съесть. Если учесть, что мы еще и не умеем кушать палочками, а все эти манипуляции производили именно палочками, за неимением вилок – легко представить, что это была за трапеза. От смеха уже начались колики, потому что нам оставалось только смеяться. Когда Шурка жалобно попросила хлебушка, а ей принесли две миски пельменей – мы вообще под стол рухнули.
Слава богу, что в номере у нас были запасы колбаски и хлеба, которые мы предусмотрительно захватили из Украины. Они и выручали. Особенно выручили в горах, когда рацион стал вообще скудным.
Короче говоря, когда едешь в те края, то стоит иметь с собой какие-то припасы. В горах нас выручали шоколад, орешки и курага, и, конечно же, сырокопченая колбаска. Баночка «Завтрака туриста» тоже не помешала бы. Потому как купить что-либо в китайском супермаркете - это тоже задачка не из легких. Мы несколько раз прокалывались - купили вроде бы печенье, а внутри пакета оказались какие-то сушеные паучьи глаза в сахаре и жгучем перце, да еще в углу пакета почему-то обнаружился портрет молодого человека - вылитого Майка Шиноды из группы Linkin Park.Мы не сдавались - опять пошли и купили печенья (на упаковке было изображено именно печенье! Не ошибешься!). Вторая попытка закончилась тем, что при дегустации мы поняли, что наше печенье сделано из...фасоли. Третьей попытки приоборетения печенья не было - вместо печенья мы купили пару пакетиков вяленого ячьего мяса и успокоились.
Зато в Лхасе прямо на улице жарят вкусные шашлычки и картошку. Мы убедили себя, что на такой высоте нет места опасным бактериям, и смело все это лопали. Было вкусно – и без последствий.
Но как же мы отъелись потом в любимом Катманду! Но это – отдельная история.
Завязываю с бытовушкой, идем дальше.
Наш второй полноценный день в Лхасе обещал быть очень и очень насыщенным. Нам предстояло осмотреть близлежащие окрестности Лхасы, а именно - летнюю резиденцию далай-ламы Норбулинка, монастырь Дрепунг и монастырь Сэра.
Утро было довольно прохладным, но мы уже убедились, что в Лхасе, как и в горах вообще, ближе к полудню устанавливается теплая погода, поэтому не стоит одеваться слишком тепло.
Я с утра была все в том же состоянии "сяду - и сижу, сижу", поэтому моим спутникам и нашему гиду пришлось меня чуть ли не ногами пинать, чтобы хоть немного расшевелить. Переводчик в то утро был из меня еще тот. Джамьен начинал что-то бодро и весело рассказывать, а мой перевод звучал приблизительно так: "Охохонюшки...Вначале мы едем в Норбулинку *тяжкий вздох*...Это три километра от Лхасы *еще более тяжкий вздох*...Хех, а может я никуда не поеду, а?"
Но стоило нам приехать в Норбулинку, как я немедленно проснулась и оживилась. Потому что, Норбулинка - это такое чудо, такая красота! Я не знаю, как выглядит этот прелестный парк весной и летом, но в самом начале осени он представляет из себя просто сказочную картину!
Норбулинку чаще всего связывают с именами тринадцатого и четырнадцатого далай-лам - именно они построили здесь свои летние дворцы, но первый дворец в Норбулинке был построен восьмым далай-ламой, в 18 веке. Все эти дворцы, по нашим меркам, более, чем скромные. Но, повторюсь, красота и покой в Норбулинке - невероятные! Огромное количество разнообразных цветов, множество деревьев, прудики с карпами - идеальное место для медитаций и размышлений о жизни.
Меня удивило, что дворец четырнадцатого далай-ламы был построен уже при китайской оккупации. Я была уверена, что в 50-е годы здесь уже ничего не строилось. До сих пор думаю - раз далай-лама строил этот дворец, значит он на что-то надеялся? Во всех путеводителях эта резиденция отмечена, как музей, но тибетцы - и наш гид в первую очередь - говорят, что никакой это не музей, это летний дворец далай-ламы. Далай-лама просто на время уехал.
Внутри, во дворце, нельзя фотографировать, но Андрюха как-то изловчился сделать две фоты.
Стены одной из комнат украшают рисунки на темы всей истории Тибета, начиная с обезьян. Да, именно с обезьян - Дарвину бы это очень понравилось. Как расказал нам Джамьен, тибетцы ведут свой род от благочестивой обезьяны (вернее, обезьяна), которому бог настоятельно рекомендовал жениться на божестве женского пола. Обезьян не ослушался, женился, у них родились пятеро детей, которые, в свою очередь, тоже все женились и именно от этих пятерых полуобезьян и ведут свой род пять самых знатных фамилий Тибета. Вначале вся эта обезьянья братия питалась только яблоками (опять забавное совпадение), а потом, за примерное и благочестивое поведение, боги им даровали ячмень. Ну, а потом - пошло-поехало.
Вообще, в этом дворце, несмотря на скромность и простоту помещений - просто удивительная атмосфера. Здесь очень светло, очень уютно, как-то на удивление легко дышиться, а энергетика такая, что на душе сразу становится очень легко и весело. А еще внутренне убранство чем-то похоже на обычный деревенский домик где-то под Киевом.
В одной из комнат нас порадовал знаменитый советский приемник "Мир".
Из этого дворца, по прекрасному саду, мы направились в летний дворец далай-ламы тринадцатого. Вернее это даже не дворец, а домик для медитаций.
В домике тринадцатого далай-ламы наше внимание, в первую очередь, привлекло чучело большого тигра, довольно потрепаное и побитое жизнью, но увешаное белыми шарфами-ката, а значит - почитаемое. Естественно, мы первым делом спросили у Джамьена, что это за тигр, и что этот тигр делает прямо у алтаря. Оказывается, однажды в Норбулинке появился тигр. Далай-лама медитировал в этом домике, а тигр пришел в сад. Он никого не трогал, ни на кого не нападал. Он три года просто ходил вокруг домика, охраняя его, как сторожевой пес. Когда далай-лама умер, то на третьи сутки после смерти правителя умер и тигр. В память об этом удивительном животном, люди сделали из его шкуры чучело, которое сейчас очень почитают.
Мы еще немного погуляли по Норбулинке. Уезжать отсюда не хотелось - в парке удивительно свежий воздух, особенно утром, и хочется просто сесть и медитировать на всю эту красоту вокруг.
На выходе из парка произошло знаменательное событие. Шура, заядлый курильщик, честно держалась два дня и не курила. Мало того, она даже сигареты с собой в Тибет не взяла. Гипоксия, горная болезнь - тут уж не до сигарет.
Но наш Джамьен дымил просто как паровоз. При этом он чудовищно кашлял, прямо как старик-туберкулезник в ссылке на рудниках. Но курил. (Шурка всегда комментировала приступы его кашля: "А кашель-то, у вас, юноша, нехороший!". Мне комментировала, на русском. Мы даже с ней прикалывались, что надо бы нашему мальчику банки поставить).
Шура крепилась-крепилась а на выходе из Норбулинки попросила меня: - Спроси, что он курит, я куплю себе то же самое.
Покупка состоялась - пачка сигарет расцветки "Привет стране Мальборо!" с нарисованным медведом-пандой.
С той минуты наши куряги курили на пару, стреляли друг у друга спички и сигареты, и чувствовали себя просто прекрасно. И это была далеко не последняя пачка сигарет с пандой, приобретенная нами в Тибете:)
Прямо из Норбулинки, в замечательном настроении (кто-то уже проснулся, а кто-то уже покурил) мы поехали в монастырь Дрепунг. Ехать до Дрепунга - всего ничего, 8 километров.
Когда-то (под "когда-то" я подразумеваю "до китайцев") Дрепунг считался самым большим монастырем в мире, в нем проживало около 8 тысяч монахов. Сейчас здесь монахов раз в 40 меньше, но Дрепунг по-прежнему остается очень интересным и достойным посещения монастырем.
Он находится на горе и хорошо заметен с дороги - мы его увидели издали.
Рассказывая о Дрепунге, невозможно не упомянуть другой монастырь неподалеку от Лхасы - Сэра, потому что имена людей, построивших эти монастыри, очень плотно связаны друг с другом.
Лама Цзонкаба, сыгравший важнейшую роль в истории Тибета, основатель школы гелуг ("желтые колпаки") имел двух верных учеников. Одного звали Шакья Еше, а второго - Джамьен Чоджей. Оба ученика невероятно хотели отличиться, основав большой монастырь. Оба соперничали за то самое место под застройку, где и стоит нынешний Дрепунг. Но Чоджей каким-то образом обскакал конкурента, и именно он основал и построил монастырь, который назвал "Гора риса" (Дрепунг). Произошло это в 1416 году. Шакья Еше не успокоился и в 1419 году построил монастырь, который в пику товарищу назвал "Сэра" - "удар молнии". Молния способна уничтожить как посадки риса, так и целую гору риса, вот в чем смысл названия.
Дрепунг находится чуть выше Лхасы, в окружении очень красивых гор.
Мы поднимались к основным строениям монастыря, глазея на окружающие пейзажи. На скалах встречаются ярко-раскрашеные изображения святых, а так же слова мантр, например, "ом мани падме хум".
На одной из близлежащих гор, в праздник Нового года, монахи разворачивают гигантскую икону-танка. Все остальное время она хранится в монастыре в скрученном, как ковер, виде. Для нее сделан специальный деревянный футляр. Положительная энергетика этой танки настолько сильна, что она способна дарить добро даже в свернутом виде. Под футляром, который прикреплен к стене, есть проход не более метра в высоту. Паломники, скрючившись в бублик, ныряют в эту щель и проходят под всей танкой, метров 30. Мы, естественно, сделали то же самое. Джамьен любезно держал в это время наши рюкзачки и с улыбкой наблюдал за нами - ему явно нравилось, что мы так бурно реагируем на все интересности, связанные с буддизмом.
Помимо всего прочего, Дрепунг знаменит своим Золотым дворцом. Именно здесь проживали далай-ламы - со второго по пятого - пока не была построена Потала.
Повсеместно в Тибете, в любой храм, ведут три лестницы - одна для подъема, другая - для спуска, а по центральной может ходить только далай-лама. На входе в Золотой дворец центральная лестница закрыта белыми шарфами-ката. Давненько по ней никто не ходил...
Внутри, как и везде, нельзя фотографировать.
В Золотом дворце находится множество статуй. С помощью Джамьена мы начинаем их понемногу различать: во всяком случае, уже знаем как выглядит Будда Шакьямуни, как - Будда Майтрейя, а как наша девичья подруга Белая Тара. Удивительно, но факт - у статуи духа-женщины, которая помогает дамам в решении любовных проблем, стоит множество пузырьков с алкоголем.
"Это чего такое?" - интересуемся у Джамьена.
"Ну, эта статуя помогает в любовных вопросах и в качестве подношения ей несут алкоголь", - отвечает он.
Находим это очень занятным. Наблюдательные ребята эти тибетцы, заметили, что алкоголь тоже частенько выступает помощником в определенных вопросах У меня в рюкзачке находится маленький пузырек Black Label - на всякий случай оставляем его у статуи.Мало ли, лишним не будет:)
А еще в Дрепунге находится самая большая в Тибете монастырская кухня. Действующая! И мы туда заходим! Ух, какая же там посуда! Видели бы вы эти гигантские котлы, медные кастрюли и древние поварешки!
Меня волнует вопрос вегетарианства.
"Монахи не едят мяса?" - спрашиваю у нашего гида.
"Едят. Почему нет? Кто хочет - ест, кто не хочет - не ест. Вообще, нельзя отказываться от пищи, которую тебе приносит день".
Вот за то и люблю буддизм. Кто что хочет, то и делает, главное - чтобы все были довольны :)
Вдоволь нагулявшись по Дрепунгу, идем к джипу. Нашего Панды нет.
"у него очень болеет отец", - поясняет Джамьен, - "Поэтому он понес приношение в храм".
А мы никуда и не торопимся. Сидим себе на обочине, любуемся горами, наши курильщики покуривают.
Джамьен спрашивает, какая в нашей стране валюта. Он был уверен, что евро.
"Хех, если бы", - говорим мы и дарим ему на память 10 гривен - он собирает денежки разных стран.
"Это сколько?" - интересуется он.
"2 доллара".
"Так я вам отдам юанями".
"Ты чего, сдурел?"
Тем временем приходит Панда с пустым кувшинчиком - носил топленое масло в храмы для светильников.
Грузимся в джип - и обратно в Лхасу.
На спуске мы замечаем за деревьями пасущегося яка. И начинаем кричать: "Як! Як! Посмотрите! Вон як!".
Ну, извините, это первый настоящий як, которого я увидела в этой жизни, от этого и радости столько!
"Чего это с ними?" - спрашивает Панда у Джамьена. По-тибетски спрашивает, но смысл легко уловить по интонации.
"А, - равнодушно отмахивается Джамьен, - цзо увидели".
Ну вот. Первый встреченный нами як - и тот не як, а цзо. Цзо - это помесь яка и обычной коровы.
Но все равно - здорово:)
Перед тем как ехать в Сэру, мы заехали в ресторанчик возле Поталы, подкрепиться. Мясо яка, которое нам подали здесь, оказалось очень вкусным, так что добрые яки себя реабилитировали.
После обеда мы в сто двадцать пятый раз сфотографировались на фоне Поталы и отправились в монастырь Сэра.
Говорят, что его видно издали, но мы после обеда были какие-то разомлевшие и издали ничего не увидели. Зато мы увидели праздник по поводу открытия какого-то супермаркета – сцена, толпа народу, выступление местных поп-звезд, - очень забавно.
Про историю основания Сэры я уже рассказывала. До китайцев этот монастырь был весьма крупным, как и Дрепунг. В нем проживало около шести тысяч монахов. Сейчас же их осталось не более трехста. В монастыре, как и положено, находится множество алтарей и статуй святых. Но не за этим сюда едут многочисленные туристы. Каждый день, в послеобеденное время, в Сэре проходят дебаты монахов. Я, честно говоря, немного скептически относилась к этому мероприятию и не понимала его смысла. Монахи дебатируют явно не английском, ничего не понятно, каков же резон на это смотреть?
Тем не менее, мы приехали в монастырь. Джамьен показал нам дворик – очень симпатичный такой – где скоро должны были начаться дебаты. В ожидании дебатов мы пошли бродить по монастырю.
Из Сэры открывается потрясающий вид на Поталу.
Сэра, помимо дебатов, мне запомнилась тем, что здесь мы стали уверенно узнавать еще парочку важных товарищей из числа почитаемых божеств – Ваджрапани и Хаягриву. На вид они ужасно страшные, но божествам-защитникам как раз необходимо быть страшными, и чем страшнее, тем лучше. Хаягрива считается покровителем детишек и лошадей, его легко узнать по щеточке конских волос на голове. А Ваджрапани держит ваджру – символ могущества, не перепутаешь.
Именно к Хаягриве из Сэры паломники приводят множество детей, и в храме всем малышам ставят на лицо отметки из черной сажи. Когда мы вошли в храм, то паломников было просто безумное количество, не протолпиться! Они шли плотным строем, многие с маленькими детьми, и все – с кувшинчиками масла.
Мы как-то застеснялись, стали в сторонке, но Джамьен уверенно отодвинул часть паломников в сторону, и буквально втащил меня за руку вовнутрь (а я втащила своих спутников). Что самое интересное – никто из местных не возмущался. А я ожидала услышать что-то: «Вот, понаехали, помолиться спокойно не дадут!» - и чувствовала себя очень растерянно, мне было неловко за то, что мы идем к Хаягриве «без очереди». Но ничего подобного не последовало. Все почему-то решили, что нам пройти нужнее – и спокойно пропускали нас дальше, вдоль всех стен, переходов и коридоров.
Именно здесь мы увидели большое помещение для общих собраний – здесь монахи и молятся, и обедают. В данное время их не было, но везде лежали их знаменитые желтые головные уборы и плащи.
Пока мы слонялись по храмам, подошло время дебатов.
Мы пришли в специальный дворик, а там уже собралась толпа туристов – и все монахи. Монахи не обращали на туристов ни малейшего внимания, занимались своим делом, а именно – начали дебаты.
Уже через несколько мгновений мы были совершенно потрясены и очарованы этим зрелищем. Понятное дело, что нам было ничего не понятно (дело ясное, что дело темное), но и не надо было ничего понимать! Монахи разбились на пары или небольшие группы – и понеслось! Один, ведущий, задает вопросы – а напарник или группа напарников – отвечает. Все пары-группы работают одновременно. Гвалт стоит невообразимый! Мало того, если некоторые ведущие просто задают вопросы, то другие, особо темпераментные, сочетают вопросы с какими-то невообразимыми прыжками, гримасами и жестами. Время, необходимое для ответа на вопрос, отмеряется громкими хлопками. Двор превращается просто в бурлящий котел! Только успевай фотографировать!
Нас больше всего поразили два персонажа. Один, он вел дискуссию прямо возле нас, - и это был просто человек-фонтан-вулкан-торнадо. Я таких эмоций и такого темперамента никогда не видела, этот монах только через голову кульбиты не делал, его буквально рвало на части от собственной энергии. И в то же самое время, под деревом, прямо в центре событий, сидел симпатичный мальчишка лет 16, меланхолично смотрел на все вокруг и молча, неторопливо подбрасывал камешки в руке. Всем своим видом он демонстрировал, что вся эта буря вокруг его ни капельки не интересует. Он так и не вступил в дискуссию. Время от времени он загадочно улыбался и продолжал подбрасывать свои камешки. Похоже, что он уже достиг своей Нирваны:)
Наблюдали мы за всей этой феерией с полчаса. Монахи были неутомимы.
-И так каждый день? – спросила я Джамьена.
Он утвердительно кивнул.
-Им не надоедает? – удивилась я.
-Это важная часть воспитания монахов, - ответил он.
-А о чем они говорят? На религиозные темы?
-Не обязательно. Очень часто на философские. Например, один монах спрашивает: «Мы видим белого слона, какого он цвета?» Его оппонент может ответить: «Черного!», далее он должен объяснить свою точку зрения.
Мда, все-таки интересно было бы послушать все дебаты с пониманием предмета беседы!
А еще нам запала в душу такая картина: молодые монахи бурно дебатируют, кричат, ведут дискуссии, а у ворот за всем этим наблюдает вот такой вот пожилой монах. Вот бы с ним поговорить о смысле жизни, эх!
Наша обязательная программа на сегодня выполнена. Мы прощаемся с Джамьеном и Пандой. Впереди у нас – программа произвольная, а завтра вообще свободный день.
-Отдыхайте завтра перед дорогой, - говорит на прощание Джамьен.
-Покой нам только снится, - смеюсь я, - Мы завтра хотим сами съездить в монастырь Ганден. Я знаю, что автобус ходит от Джоканга рано утром.
Он очень удивляется – очевидно, не часто туристы готовы на подобные самостоятельные подвиги.
-Когда вернетесь – позвоните мне, - просит он. Боится, наверное, что мы потеряемся
Зато мы ничего не боимся. От Тибета у нас просто сносит крышу – и это не психоз от гипоксии, это действительно унесенная от эмоций и впечатлений крыша
А вечером, где-то после восьми, мы пешочком отправились к Потале. Мы шли по широкому китайскому проспекту, одной из главных улиц города. Здесь много магазинов одежды и фаст-фудов, но вообще-то – абсолютно ничего интересного.
Целью нашей прогулки была та самая огромная площадь в стиле развитого социализма, что отгрохана перед Поталой. Дело в том, что на площади ежевечернее устраивается большое свето-музыкально-водное шоу, ради чего туда и сходятся толпы туристов. Ровно в 9 вечера включаются огромные фонтаны. Под самую разнообразную музыку – от китайских идеологически-выдержанных песен до вальсов Штрауса – красиво подсвеченные струи воды хитросплетаются в темном небе напротив Поталы.
Скажу честно – производит впечатление. Смотришь на все это, открыв рот. Очень красиво, очень интересно, прям, дух захватывает. Мы от восторга даже дурковали немного – принялись плясать и кружиться в вальсе на глазах у изумленных локалов.
С другой стороны, рядом с Поталой это выглядит как мавзолей Ленина рядом с Собором Василия Блаженного.
Но, тем не менее, это вполне занятное и хорошее вечернее развлечение, нам понравилось.
Четвертый день в Лхасе традиционно, во всех турах, отводится для акклиматизации и ленивого ничегонеделанья.
Но это не про нас! Приехать в Тибет всего на 11 дней, из них один – ничего не делать? По-моему, глупо.
Еще в Киеве было решено, что в этот день мы своим ходом отправимся в монастырь Ганден. Я читала несколько отчетов, где настоятельно рекомендовалось не обходить Ганден вниманием и потратить свободный день на поездку сюда.
Мы с вечера собрали в рюкзачок еды и воды, завели будильники на 5 утра.
5 утра в Лхасе – это кромешная темень, все еще спят. Мы быстро собрались, но ворота отеля оказались заперты, и нам пришлось очень долго искать охранника, который был явно удивлен нашим ранним подъемом.
Автобусы стоят уже на центральной улице. Но не те, что нам надо. Отсюда ездят на Шигатце. О чем нам кричали зазывалы от каждого автобуса. Но в Шигатце нам пока не надо, поэтому мы идем прямиком к Джокангу. Там тоже, прямо на площади, готово к отъезду около десятка автобусов. Мы немножко побегали между ними: «Цюрих, битте, Цюрих, нам бы в Ганден», но нам было сказано, что автобус на Ганден будет чуть позже – часов в 6 утра. Так и получилось. Хорошо, кстати, что мы пришли пораньше. Те туристы, которые явились к самому отъезду, к 6:30, были вынуждены сидеть не на сидениях, а на досках в проходе. Билет до Гандена и обратно стоит 20 юаней, уехать обратно можно на этом же автобусе в 13:30.
Автобус современный, комфортный. И дорога вполне ничего. Вот только в автобус набивается нереальное количество паломников из каких-то удаленных сел, многие – с малышами. И запах от всей этой компании….Короче говоря, у нас было стойкое ощущение, что мы едем в Ганден в одном автобусе со стадом яков. Шура больше всего переживала по поводу насекомых, потому что перед нами сидела весьма подозрительная на предмет педикулеза старушенция – на вид просто ведьма из мультфильма, да еще и с бельмами на глазах. И если у всех тибетцев волосы обычно гладко зачесаны в косы и выглядят аккуратно и ухожено, то шевелюра старушенции имела такой вид, будто ее не пугали гребешком как минимум лет сто. При этом бабка постоянно отчаянно скребла эту свою жуткую седую копну волос. Так что, все предпосылки беспокоиться у нас были.
От Лхасы до Гандена всего 47 километров, занимает эта дорога часа полтора. Последний ее участок – это гигантский серпантин. Мы толком не знали на какой высоте находится Ганден, но по ощущениям определили, что где-то 4500 м. Потом оказалось, что ощущения не подвели, мы попали просто в точку, действительно 4500 м.
Многие называют монастырь Ганден красивейшим в Тибете. За весь Тибет говорить не берусь, мы пока очень мало что в Тибете видели, но Ганден и – особенно – место, где он построен, очень впечатляют. Могу сказать, что именно эта наша вылазка, хоть и была утомительной и местами нервозной, запомнилась мне больше всего теми красотами, что мы увидели и колоссальной энергетикой. Причем, энергетикой не монастыря, а гор вокруг.
Монастырь Ганден был основан в 1417 году все тем же Цзонкабой (ученики которого построили Дрепунг и Сэру) и получил известность еще и как буддистский университет школы «желтых колпаков». К сожалению, в 50е годы наши друзья китайцы практически стерли монастырь с лица земли, но в 90е все-таки кто-то из них опомнился и разрешил тибетцам начать реконструкцию.
Мы не осмотрели сам монастырь – слишком увлеклись окрестными горами.
Вначале мы пошли по тропинке в противоположную от монастыря сторону (приблизительно в сторону Самье) – хотелось опять ощутить горную тропу под ногами и все прелести трека на высоте. Скажу честно, что я просто кайфовала. У меня было такое чувство, что вот она, настоящая жизнь! Когда уходишь в сторону от монастыря, то тебя накрывает звенящая (чуть не написала «оглушающая») тишина. Там есть только яки, камни, касающиеся твоей макушки облака – и горы, самые разнообразные горы: зеленые, синие, скалистые, лесистые, заснеженные, и даже в форме правильных пирамид. Никаких неприятных ощущений не было – ни сердце, ни дыхание не подводили. Но, очевидно, коварная «горняшка» все-таки подкралась незаметно, потому что со мной случилось легкое помутнение психики – я впала в плаксивость и раздражительность. И это состояние держало меня вплоть до глубокой ночи. Сейчас я точно могу сказать, что это было проявление горной болезни, потому что состояние было странным – с одной стороны я испытывала восторг и эйфорию, меня просто переполняли чувства. С другой стороны мне хотелось все время плакать и психовать, хотя мне это вообще не свойственно. Я так подробно говорю об этом, чтобы предупредить тех, кто только собирается впервые отправиться на высоты «четыре тысячи плюс»: будьте готовы к тому, если с вами или вашими спутниками произойдет нечто подобное, отнеситесь к этому, как к нормальному явлению, не пугайтесь и уж тем более, не обижайтесь на плаксу.
Пробежав километров восемь вокруг горы, мы вернулись к монастырю. Посидели на очень крутом склоне, полюбовались на монастырь. Он действительно построен очень красиво, в естественной чаше на склоне горы, в форме правильного амфитеатра.
Мы с Андреем решили для полного счастья пройти еще и кору вокруг монастыря – и немного переоценили ее протяженность. Шура благоразумно осталась нас ждать у монастыря.
Кора обходит не только монастырь, вернее даже не монастырь, а всю гору полностью. Дорога совершенно не сложная, без резких подъемов и спусков, но моментами она проходит по самому краешку обрыва, и это здорово щекочет нервишки. Один раз, на очень узком и стремном участке мы лицом к лицу столкнулись с очень грозным на вид яком. Я, честно говоря, и коров-то побаиваюсь, а тут такой товарищ. Едва уговорили его пропустить нас:)
Кору стоит пройти хотя бы из-за потрясающих пейзажей, открывающихся до самого горизонта. А еще здесь есть пещера, в которой медитировал сам Цзонкаба. И так называемый «измеритель грехов в карме» - узкая щель между камнями. Пролез через щель – значит, все окей. Не пролез – надо бы очистить карму.
Мы не полезли. И не потому, что не уверены в своей карме, просто не хотелось попасть в ситуацию из мультика про Вини-Пуха: «Нет, все потому, что кто-то слишком много ест!».
В конце пути мы немного заблудились, и к автобусу нас вывел какой-то случайный монах.
Признаюсь, что я в конце пути просто рухнула – в прямом смысле этого слова. Легла на спину и лежала, глядя в небо.
Но, тем не менее, именно в этот момент я поняла, что треккинг – это самый большой кайф. И еще, что если на этой высоте, без подготовки, мы бегали, как кони и пробежали за полдня километров 15, то и Кайлаш (наша хрустальная мечта) будет нам в по плечу.
Вернувшись в Лхасу, мы позвонили нашему Джамьену, чтобы все-таки сходить в Джоканг. Но по голосу нашего красавца я догадалась, что он где-то давно и плотно отдыхает. «А может вы без меня справитесь?» – с надеждой спросил он.
Ну, конечно мы могли легко справиться и без него, что мы и сделали. Вот только Джоканг оказался опять закрыт.
Завтра утром мы покидали гостеприимную Лхасу. Нам предстояло провести в джипе семь дней.
Комментариев : 0
Напишите отзыв или вопрос