Об Индии и индийской культуре, самостоятельных путешествиях по Азии и пути к себе

Волшебство театра

Современный театр Индии, как и его собратья во всем мире, преображается и охватывает широкую гамму текстов, от словесных до музыкальных, как показал прошедший недавно фестиваль театра Махиндра, на котором боролись за внимание 10 пьес, выбранных из 200 заявок со всей Индии.
В театре всегда заключалось особое волшебство для зрителей. Как форма живого искусства, он создает прямую связь со зрителем, и в отличие от таких искусств, как музыка, танец, пантомима, живопись и скульптура, может быть многосложным, вбирая в себя множество оригинальных жанров. При этом, основной движущей силой театра является устное слово, написанное драматургом. Когда, опустив голову на руки, Гамлет размышляет: «Быть или не быть?», зритель тоже поставлен в тупик. И когда леди Макбет издает крик отчаяния: «Погасни же, огарок свечи!», он завораживает весь зрительный зал. Но и режиссер может приукрасить свою постановку, и никогда не преминет сделать это, подобно Питеру Холлу, превратившему пьесу «Сон в летнюю ночь» в цирковую арену, на которой сильный визуальный текст превзошел язык слова. Кроме того, существует пример драмы «Дикая утка» Ибсена (уступающего по значительности лишь Шекспиру), в которой «символы» принадлежат к органическому миру, и настоящие животные вызывают чувства любви и ненависти; или его пьеса «Кукольный дом» - всего лишь «образ», который отражает наводящий на размышления смысл, но не может быть применен в действии. К концу 19-го века, современный театр объял оба произведения с их текстом символов. Наконец, в театре появился язык движения, порожденный хореографическим действием на сцене, и язык музыки, созданный в ответ устному слову и движениям актера.
В современной пьесе, все тексты – словесный, визуальный, символический, текст движения и музыки, - играют соответствующие роли, часто накладываясь один на другой, и порождая захватывающие сцены. Насколько же решающим является их взаимное наложение, и насколько основным - их значение для главной темы? Недавно мы получили возможность изучить этот вопрос «изнутри» в крупном масштабе, на фестивале театра Махиндра, в атмосфере отчаянного соперничества участников, состязавшихся за звания лучшей пьесы, лучшего режиссера, лучшего актера и множества других категорий.
Более 200 видео-пьес было представлено на конкурс со всех уголков Индии в категории региональных языков: от маратхи до манипури и малайялам, от гуджарати до гаро, не считая уже энтузиастского урожая пьес на языках хинди, урду, бенгали и английском языке.
В борьбу включились признанные режиссеры страны, включая таких, как Хабиб Танвир, М.С. Сатхью, Шьямананд Джалан, Кирти Джейн, Девендра Радж Анкур, Раджат Капур, Ануп Хазарика, Сохаг Сен, Гоутам Халдер, и целую массу других: даже танцевальные драмы и театры марионеток подали свои заявки. После лакмусовой проверки на качество, художественный вкус, современность и другие факторы, десять из них было избрано и продемонстрировано зрителю.

Что же мы узнали в конце концов?
Победоносно освященный веками словесный текст, построенный из диалогов оригинального сценария, и в некоторых случаях приукрашенный текстом символов, все же являлся наиболее важным. «Madhyabartini» («Женщина между ними»), ассамская пьеса под режиссурой Барахула Ислама, является классическим рассказом Тагора о бездетном мужчине, которого обеспокоенная жена подстрекает ко второй женитьбе с целью произведения потомства. Когда в дом прибывает новая невеста, она заявляет свои права на все, и не оставляет ничего для других. После ее случайной смерти, ее невидимое присутствие все еще таится между мужчиной и его женой. Действие, развернувшееся вокруг ветхой кровати посередине сцены, окруженной каждодневными мелочами, интерпретирует текст символов, граничащий с натурализмом.

«Shakkar Ke Panch Daane» («Пять крупиц сахара»), пьеса на языке хинди, режиссера Манава Каула, при помощи ярких монологов, создает пять хорошо знакомых персонажей и внезапно придает смысл самым обычным ситуациям. Иначе, кто бы мог представить, что можно обратиться к образу смиренных муравьев и создать увлекательную драму, обыграв простые крупицы сахара, и на этой основе породить лиричное течение языка, какое редко можно услышать после Бадала Сиркара! Это и есть триумф симовлического текста.
«Layla Majnun» («Лейла и Меджнун»), пьеса на языке урду (режиссер Рам Гопал Баджадж), находит тонкую гармонию в словесном тексте на лиричном урду, описывая тему знаменитой истории любви двух молодых людей, окруженных недоброжелателями, неприветливой местностью и жестокими кочевническими обычаями; с использованием визуального текста сурового Среднего Востока 7-го века; блестящих исторических костюмов; и музыкального текста с хоровой декламацией и индо-арабской музыкой, пробуждающей воспоминания. Смертная Лейла забыта – она, как Аллах, переступает все пределы, и остается в сердце Меджнуна: во всей полноте любви и света.
«Ayussinte Pushtakam» («Книга жизни»), пьеса на языке малаялам под режиссурой Сувирана, является еще одним примером гармоничного сочетания словесного текста библейских притч, использованных для разрушения гнетущей системы религиозной традиционности и символического текста водоворота жизни, втянувшего жителей деревни в свою пучину. Тайное кровосмешающее изнасилование доверчивой внучки ее дедом перерастает в сложное сплетение событий, в конце концов ведущее к поиску отпущения грехов. Пьеса «Aao Sathi Sapna Dekhe» («Давайте мечтать, друзья») еще больше пренебрегает словесным текстом в повести сутрадхара (рассказчика) о том, «как однажды мальчик встретил девочку». Эта пьеса на языке хинди, поставленная Сванандом Киркире, использует все – пение, жесты, звуки, слова, крики, свет и темноту, чтобы заново открыть самые неприкрытые проявления человеческих эмоций. Как сказал режиссер: «Эмоциональная близость и общая ностальгия могут быть достигнуты создателем энергичного, живого театра, в котором смех и боль, песня и танец, крик и шепот, вместе разыгрываются на сцене в их чистейшей примитивной форме.»

«The Absent Lover» («Пропавшая возлюбленная»), пьеса на английском языке под режиссурой Прети Васудеван, также предоставляет словесный текст бродячему рассказчику, который приглашает зрителей на таинственную лесную поляну, вызывая волшебных лесных эльфов, чтобы те раскрыли зрителю тайну старинной истории любви из стручков волшебного дерева. Как и «Aao Sathi Sapna Dekhe», эта пьеса воссоздает эпизод Урваши-Пурурава из произведения Калидаса «Vikram Urvashiyam», в котором небесная нимфа покинула простого смертного Пурурава, и он ищет возлюбленную, как во сне, посреди волшебного леса, ведущего его к экстравагантным встречам. Его испытание становится метафорой, обжигающим пламенем самоанализа. Сквозь боль и мечты, путешествует он к своему освобождению.
Пьеса «Hamlet – The Clown Prince» («Гамлет – шут и принц») признана лучшей пьесой - в постановке Раджата Капура, в которой все тексты Шекспира будто катятся с горы прямо в королевство хаоса! В пьесе показаны десятки клоунов, пытающихся устроить где-нибудь постановку «Гамлета», путая и неверно истолковывая английский текст, подгоняя к нему новые значения, начиная понимать, и чаще всего, устраивая из этого настоящую путаницу, и все в таком духе. Пьеса содержит яркий визуальный текст – разноцветные шарлатаны, прыгающие повсюду, создавая переполох, - и интенсивный текст движения с несметным количеством образов в различных плоскостях. Как ни странно, они в конце концов они умудряются наткнуться на правду и найти свой здравый смысл.

«All About Women» («Все о женщинах»), английская пьеса в постановке Хидаайята Сами - это пьеса «о женщинах, языком женщин и для женщин». В ней использован исключительно символический текст, - прибегая к словесному языку лишь как к запасному методу, – с мучительным исследованием содержания женской души: жизнь и любовь (так редко найденная); страдание и пытка (часто причиненные по собственной воле); соблазнение и сексуальность (открыто не стесненные условностями), и в целом, беззастенчивое проявление чувств, ведущее к неожиданному самопознанию.
В оставшихся двух пьесах словесный текст был практически исключен, уступая место четырем другим видам текста: визуальному, движению, музыке и символам.

«Afsaneh – Bai Se Bioscope Tak» («Сказки: от куртизанки до киноэкрана»), пьеса на хинди, режиссера Акарша Кхурана, это столкновение лицом к лицу между двумя увядающими дивами прошедшей эры, которые вспоминают и спорят о своей неугасимой популярности, в качестве певиц и танцовщиц, в те безмятежные дни. Их диалоги освещаются мастерством танцовщиц стиля Катхак и музыкальным повествованием певца, исключительно талантливого на популярном и классическом уровне. Танцы в сочетании с устным словом представляют собой захватывающее визуальное зрелище.

«Kalivesham» («Воплощение Кали»), пьеса на языке малаялам, в постановке Кавалам Нарайяна Паниккар, представляет собой чистый текст движения, твердо основанная на использовании классического танца Катхакали, с вкраплениями музыки Сопанам и визуального текста, искусно созданного на почти пустой сцене. Словесный текст ссылается на толковательное продолжение пуранической темы «Nala Charitam», описывающей жизненный опыт непорочного актера, известного своей ролью злой Кали. Подобно одержимости души Мефистофелем по Фаусту, здесь тоже происходит схватка между невидимой Кали и брахманским танцором, чья каста предусматривает строгую религиозную жизнь, и кому еще предстоит перевоплотиться в роль порочного персонажа. Возвышенное искусство перевоплощения в театре главным образом представляет собой символический текст.

◆ Автор статьи написал множество работ на тему индийского искусства и культуры, и был удостоен награды Падмашри в 2008 году.

Автор и источник публикации: 

УТПАЛ К. БАНЕРДЖИ, Индия перспективы, август 2009


Комментариев : 0

Напишите отзыв или вопрос

Укажите email для уведомлений об ответе (не показывается).
_утеводитель: